«В Казахстане намерены ввести трупное донорство и предлагают изымать органы умерших без согласия родственников», - такие громкие заголовки, которые вызвали ажиотаж среди жителей страны, можно было прочесть в республиканских СМИ в январе.

К активным действиям в решении этого вопроса призывали глава фонда «Қазақстан халқына» и министр здравоохранения. К слову, последняя заявила, что согласна стать посмертным донором органов.

- Проблема трупного донорства не медицинская, здесь есть морально-этические проблемы. Население должно быть готово к тому, чтобы после смерти оставить органы живым, - сообщала журналистам в кулуарах Мажилиса министр здравоохранения Казахстана Ажар Гиният.

Сейчас более четырех тысяч казахстанцев нуждаются в донорских органах, 187 из них в Павлодарской области. 173 взрослых и четверо детей ждут почки, шесть взрослых и один ребенок - печень, двоим взрослым нужна пересадка сердца и одному - лёгких.

- Работаю с 2016 года, за это время у нас было 13 посмертных доноров. Каждый донор может спасти примерно пять человек, то есть 65 человек из листа ожидания мы сняли, помогли этим людям. Период ковида повлиял на весь донорский процесс, и по республике стало очень мало доноров, то есть у нас доходило до двух посмертных доноров в год. Раньше, на пике, было 25 доноров в год по всей республике, - сообщил региональный координатор по трансплантологии по Павлодарской области Дмитрий Потеребух.

Впрочем, выход есть. С этого года хотят вернуть то, что действовало ранее - презумпция согласия.

- Она была раньше, просто люди, видимо, мало были осведомлены, не понимали, или информация не доходила. То есть все те, кто не изъявил своё согласие или несогласие, были донорами. Это было с 2012 года, потом эту презумпцию убрали, так как начались возмущения в средствах массовой информации, потому что может быть какая-то финансовая выгода. Некоторые не думают о финансовой стороне, считают, что медики намеренно их перестанут лечить. Но даже с учётом того, что у нас была презумпция согласия, ни один врач не изымал органы без согласия родственников, - рассказал спикер.

По словам собеседника, как координатор он не вмешивается в лечебный процесс. Доноров обнаруживают в реанимации, когда появляется тяжёлый пациент, констатируют смерть мозга на основании приказов, клинических тестов, которые нужно пройти. Только после этого реаниматолог сообщает, что у них находится донор. Затем к работе приступает координатор, который связывается с родственниками.

- Смерть мозга приравнивается к биологической смерти. После того как у человека констатируется смерть головного мозга, руководители, начальники координационного центра имеют право вбить его ИНН и посмотреть, есть ли согласие или отказ на забор органов. Больше на это никто не имеет права, процесс чётко контролируется руководством, - объяснил Дмитрий Потеребух.

В павлодарских больницах трансплантацию не проводят, органы санавиацией отправляют в Астану или Алматы. Там пересаживают все органы: почки, печень, сердце и другие. В других регионах, к примеру, в Шымкенте или Туркестанской области, пересаживают только почки.

Есть такое понятие, как тканевая совместимость. Если она будет нулевая, в послеоперационный период произойдет отторжение. Чтобы этого избежать, как только появился донор, проводят обследование: делают УЗИ сердца, брюшной полости, анализы на инфекции, потому что с инфекцией пересадки не будет, если у человека, к примеру, ВИЧ, гепатиты, сифилис или активная форма туберкулёза. Большую роль играет, сколько дней донор находится на ИВЛ и в целом в реанимации.

- Допустим, донор уже два-три дня находится в отделении реанимации, у него регуляция органов от головы не идёт. Здесь остаётся вопрос времени, потому что сердце мы поддерживаем за счёт препаратов. Весь жизнедеятельный процесс обеспечивается только со стороны, то есть он существует только за счёт реанимации. И после этого органы все равно изнашиваются. Поэтому процесс нужно ускорять, ведь пока приедет санавиация, уже не будет смысла пересаживать органы. С каждым часом ставится всё хуже и хуже, - рассказал собеседник.

По мнению специалиста, презумпция согласия упростит работу, ведь по умолчанию мы все являемся донорами. Сейчас статус большинства казахстанцев неизвестен, лишь единицы изъявили своё согласие или несогласие быть донором, поэтому приходится брать ответственность, беседуя с родственниками.

- Отказ - это бич нашей страны. Многие думают, что в этом есть какая-то финансовая выгода. Может быть, нет доверия к медицине, думают, что врачи будут продавать эти органы. Америка у своих доноров изымает и передает другим нуждающимся странам, а мы никак не наладим свой донорский процесс, хотя можем это сделать, - считает координатор.

Для отлаженного процесса необходима база данных тех, кто согласен стать донором, и тех, кто против. Если человек не доверяет этому процессу, то на сайте электронного правительства можно оформить отказ, чтобы координаторам не приходилось работать с родственниками, если случится несчастье. Бывают случаи, когда один родственник соглашается, а другой нет, и они не могут решить этот вопрос между собой.

- Бывали случаи, что родственники обращались в мечеть или церковь, разговаривали и после этого выдавали согласие, потому что религия не запрещает донорство, - рассказал Дмитрий.

Помимо посмертного донорства в мире распространено родственное. Этот вид донорства преобладает в Казахстане, члены семьи готовы отдать почку или часть печени, но есть в этом процессе изъян. Если человек с двумя почками отдает одну, то он также попадет в лист ожидания на пересадку.

- Донор же будет жить с одной почкой, а насколько эта почка выдержит? Опять же, мы увеличим в Казахстане количество человек с одной почкой, это тоже плохо, - объяснил собеседник.

Родственный донор максимально обследуется, чтобы проверить, насколько почка функциональна. Необходимо получить заключение на пересадку. После детального обследования риск осложнений минимальный.

Процедура трупного донорства выглядит так. Пациент транспортируется в больницу, как правило, в инсультный центр, третью городскую или кардиоцентр - в эти три больницы человека доставляют по принципу дежурства. В первую городскую больницу привозят с ДТП. Пострадавшего детально обследуют, проводится противошоковая терапия, согласно протоколу ведения лечения пациентов. Если есть признаки гибели головного мозга, 24 часа идут клинические наблюдения и тесты, после этого реаниматологами выставляется смерть головного мозга. На этом лечебный этап заканчивается.

Реаниматолог сообщает координатору. Координатор приезжает, изучает бумаги, действительно ли подтверждается смерть головного мозга. После этого начинают максимальное обследование на инфекции. Затем сообщают центрам, которые отправляют бригаду санавиации из Астаны. По приезду они проводят свои дополнительные тесты и проверяют все документы.

- Если это криминальный случай, обязательно приглашается судебно-медицинский эксперт для того, чтобы на момент изъятия органов он подтвердил, что именно изъяли, чтобы не было взято ничего лишнего. Если же это, допустим, обычный инсульт, то приходит патологоанатом, также обязательно смотрит, какие органы изъяли, - рассказал Дмитрий Потеребух.

Изъятие органов проходит в местной больнице, после их помещают в биоконтейнеры и отправляют на самолёте, либо железнодорожным транспортом. Сама пересадка проходит в Алматы или Астане. Как правило, ко времени прилета реципиент уже ждет на столе.

Что касается жизнеспособности органов, то если это сердце в трансмедиксе, то свыше 24 часов, без трансмедикса - 4-6 часов, печень - 12 часов, почки самые жизнеспособные - 24-36 часов, лёгкие - 6-8 часов.

***

Сейчас в Казахстане восемь центров, где могут оказывать трансплантологические услуги: Национальный научный центр материнства и детства, Национальный научный центр хирургии имени А.Н. Сызганова, Национальный научный онкологический центр, Национальный научный кардиохирургический центр, Шымкентсткая городская больница №1, Актюбинский медицинский центр, Жамбылская городская многопрофильная больница, Туркестанская областная клиническая больница. 

Также в республике функционирует 40 донорских организаций, выявляющих потенциальных посмертных доноров, и четыре иммунологические лаборатории при центрах крови: в Астане, Алматы, Актобе и ВКО, обеспечивающие обследование доноров и реципиентов на тканевую совместимость и определение НЛА антител. Иммунологическая лаборатория Шымкента обеспечивает обследование только посмертных доноров.