Семья, которая смогла

  

Фото предоставлено КГУ “Детская деревня семейного типа города Павлодара”

Не у всех отцов и матерей, лишенных родительских прав, получается вернуть ребенка, многие просто этого не хотят. По данным КГУ “Детская деревня семейного типа города Павлодара”, в 2016 году восстановили свой родительский статус девять семей, в 2017 - 11, а в 2018 всего лишь три. Павлодарка рассказала редакции “Обозрения недели” историю о том, как едва не лишилась двух детей. 

С героиней статьи Айнурой мы встретились в стенах дома детской деревни семейного типа, откуда она год назад забрала своего ребенка. Женщина пришла не одна, а с сыном. Мальчик вцепился в руку матери: “Мамочка, ты меня здесь не оставишь?”.

Дети со страхом вспоминают время, проведенное здесь, а самой Айнуре кажется, что все эти события происходили в прошлой жизни. Она согласилась рассказать о самом сложном периоде только ради того, чтобы показать другим на своем примере - никогда не поздно начать все заново.

Известно, что в девяти случаях из десяти лишают прав родителей, зависимых от алкоголя или наркотиков. Айнура не исключение.

- Правильно люди говорят, все идет из детства. Еще когда я была маленькой, хотела заниматься спортом, но мама сказала: нет, ты будешь помогать по дому бабушке и дедушке, - вспоминает Айнура. - Мама постоянно работала, папа выпивал, уходил, опять возвращался, потом снова уходил. После смерти моих бабушки и дедушки, в подростковом возрасте, я стала устраивать протесты, уходила из дома. В девяностые попала в плохую компанию, тогда хотелось казаться крутой. Закончила девять классов, и в это же время посадили в тюрьму моего брата, пришлось сразу идти работать в общепит, да и денег у нас в семье на учебу не было.

Больше десяти лет павлодарка вела разгульный образ жизни, ее увольняли с работы за пропуски, из-за сложных отношений с братом она срывалась, уходила из дома и много пила. За это время ни разу не вышла замуж, но успела родить двоих детей. Малыши не мешали молодой маме жить в асоциальной среде. Первый раз детей у Айнуры забрали, когда малышке-дочке было три месяца и сыну два года. Тогда она оперативно собрала необходимые документы, устроилась на работу, дело до суда не дошло, и в короткий срок детей отдали матери. Вскоре история повторилась. А третий инцидент, который произошел в 2017 году, для Айнуры закончился ограничением материнских прав на полгода. Годовалая девочка попала в дом малютки, мальчик - в детскую деревню семейного типа.

- Когда меня ограничили, мне казалось, что все, конец. После суда я была уверена, что потеряла детей. Опустились руки. А ведь у меня было всего шесть месяцев, чтобы привести в порядок дом, устроиться на работу, доказать всем, что я могу. Но в тот момент я похоронила отца и снова стала пить. Одно к одному прибавлялось, меня избили, я перенесла сложную операцию. Очнулась и поняла твердо, что надо жить достойно, выкарабкаться из болота и обязательно забрать своих детей, - рассказала Айнура.

По словам героини, настоящим спасением для нее стала социальный педагог детской деревни семейного типа Алина Вячеславовна Костюченко. Она вдохновляла, подбадривала Айнуру, помогала собирать и оформлять документы.

- Когда ребенок к нам попадает, в первую очередь мы пытаемся вернуть его кровным родителям. Сейчас даже сразу не лишают родительских прав, а только ограничивают, - сообщила Алина Костюченко. - Но если за полгода семья не возвращается к нормальной жизни, то ребенок уже на постоянной основе остается у нас. Многих просто устраивает, как тут живут их дети, условия у нас хорошие. Но если мы видим, что человек действительно готов все изменить, мы обязательно этому способствуем. Найти к каждому подход, нужные слова - вот что важно.

По истечении шести месяцев Айнура добилась отмены ограничения родительских прав.

- Я каждое утро вставала с мыслью: почему другие могут, а я не могу? Другим, кто оказался таким слабым звеном, как я, советую: скажите стоп - не ради себя, а ради своих детей. Говорите себе чаще: я могу! - и идите делать, что от вас требуется. Я похоронила родителей, у меня остались только дети. Они и есть моя семья, и ради них я обязательно все преодолею.

Сейчас она признает, что живет нелегко - работает пекарем за 60 тысяч тенге, на эти деньги содержит не только сына и дочку, но и брата, который наотрез отказывается работать. Пособий и привилегий ей, как матери-одиночке, не полагается, хотя она бы не отказалась. Женщине необходимо покупать уголь, оплачивать коммунальные услуги, одевать и кормить себя и детей. С отцами сына и дочки не общается, они сами не изъявляют желания. Но она не жалуется, верит, что однажды встанет на ноги. Айнура мечтает о своей пекарне.

Но сейчас в ее списке желаний на первом месте - найти своих настоящих родителей. После смерти мамы в 2018 году 33-летняя Айнура узнала от родственников, что она и ее брат на самом деле приемные. Но это уже совсем другая история.