В турецком городе Анталья мусорные контейнеры спрятаны под землю. Наверху лишь серые крышки баков, и торчат серые же металлические педали. Нажал на такую ногой - открылся люк - кидай свои отходы туда. На крышках ёмкостей обозначены, видимо, разные виды мусора, для которых предназначены урны. Каких они объёмов, оставалось догадываться, но контейнеров таких по всему городу летом 2018 года, когда мы посетили Анталью, было много. Как и удобных точек для вызова такси и ясных тёплых дней. 

Анталья: в поисках аптеки

“Английские войска заняли Мосул, богатый нефтяной район и важный стратегический пункт на Ближнем Востоке, господствующий над путями, ведущими в Закавказье (через Иран) и в Месопотамию, к Персидскому заливу. Не ограничиваясь занятием фортов Дарданелл, союзники 13 ноября 1918 года ввели в Стамбул войска и флот и назначили своих верховных комиссаров. Верховное командование получил английский генерал Мильн. Так началась фактическая оккупация Стамбула. Одновременно английские войска заняли Восточную Фракию. Южные районы страны заняли французы, в юго-западной Анатолии, в районе Антальи, высадились итальянцы”, - писал в своей книге “Турция”, вышедшей в Москве в 1949 году, советский востоковед, экономист и историк Борис Данциг. Ровно сто лет назад тут было очень неспокойно. Многим казалось, что и Турция-то как таковая вот-вот перестанет существовать: слишком уж много тут было иностранных войск, и вели себя зарубежные политики и вояки как дома.

Но сейчас в стране относительно спокойно. Только за день до нашего прибытия в Турции на очередной срок переизбрали президента Эрдогана. Его портреты висели на улицах, пусть не везде, но их было немало, и встречались изображения главы государства иногда в неожиданных местах, например, у входа в зоомагазин. Много где висели и государственные флаги.

Нам удалось подсмотреть, как в Анталье живут люди, простые и не очень, взрослые и дети. Детей тут очень любят. Нашего годовалого сына Льва не обходил вниманием почти ни один взрослый человек, особенно мужчины. И не столько, думаю, потому, что наш маленький мальчик обладает большим обаянием, а сколько потому, что турки вообще безумно любят детей. Например, едва мы отошли от здания аэропорта, как с ним стал сюсюкаться неизвестный господин, дав нашему мальчику свой сотовый телефон поиграть. Львёнок чуть не увёл у дяди его мобильник. Любили и тискали его работники отеля, турецкого хамама - все, кто угодно.

И вот этот турист в подгузниках в наше первое путешествие в Турцию серьёзно заболел. Вызвали в отеле врача. Она вместе с работавшей при гостинице медсестрой осмотрела Льва и выписала лекарства. Я отправился в сторону ближайшей аптеки.

Жара который день стояла неимоверная. По лбу бежал пот, от которого щипало глаза. На открытом солнце мало кто даже из местных жителей долго находился без особой надобности. Продававшиеся на улице, близ магазинов, солнцезащитные очки, надувные акулы, черепахи для купания одиноко глазели на улицу без единого продавца рядом. Работники магазинов и небольших лавочек попрятались внутрь, ближе к кондиционерам.

Тот же Данциг в своей книге о Турции почти семьдесят лет назад писал про эти места: “Южная Анатолия и побережье Средиземного моря - самый теплый район Анатолии. Средний максимум и минимум температуры здесь выше, чем на побережье Эгейского моря, осень значительно теплее. Горы Тавра сплошной стеной подходят к берегу моря, не изолируя, однако, полностью побережье от климата плоскогорья. Лето абсолютно ясное; количество ясных дней в течение года больше, чем на побережье Эгейского моря и доходит до 130-180. Средняя годовая температура Антальи от 17,5 до 19 градусов”. За девять дней нашего пребывания на море на небе не было ни облачка…

В тени деревьев двое мужчин лет сорока играли в нарды. Рядом с игральной доской стояли стаканы с чаем, традиционные турецкие стаканы с “талией”. Увидел этих спокойно, без суеты сидевших в тени игроков и вспомнил: года три назад в Павлодар из Турции наша близкая давняя знакомая Маша Юревич специально для Дома географии привезла в подарок такой же национальный чайный сервиз на двоих с красивыми металлическими ложечками и стеклянными квадратными блюдечками. Когда нам в первый раз налили в Анталье турецкий чай - он был именно в таких интересных “приталенных” стаканах - мы были в восторге. Напиток был изумительным. И вкус, и крепость - всё нам нравилось в нём, в этом турецком чае! С самого первого глотка. Правда, позже далеко не каждый раз “туркиш чай” был столь же вкусен, как в первый раз. Но первое впечатление напиток таки сумел на нас произвести!

Дошёл до угла - тут работает аптека с зелёным крестом на фасаде. В этой аптеке одна из работающих фармацевтов, видимо, из России. Показал ей рецепт - увы, здесь нужных препаратов нет. Иду искать другую аптеку.

Возле автобусной остановки - тротуар узкий. Передо мной остановился мужчина с двумя тёмно-серыми мусорными пакетами. Останавливаюсь, чтобы его пропустить. Он подошёл к площадке длиной метра три, которая была оборудована вдоль проезжей части. Посреди тротуарной брусчатки были устроены четыре металлических люка, напротив каждого из земли под углом торчали педали сантиметров пятнадцать высотой. Мужчина нажал на одну педаль - люк открылся - он опустил туда мешок. Подошёл к другой педали - повторил процедуру и ушёл. Такие контейнеры, спрятанные под землю, экономят место на поверхности, не “мозолят” глаза своим видом и не портят воздух, если в них лежит что-то зловонное. Хотя вон там, на противоположной стороне дороги, метрах в тридцати отсюда, стоят обычные голубые мусорные контейнеры. Значит, это просто альтернатива.

Продолжаю искать аптеку, её всё нигде нет. На низеньком белом бетонном ограждении жилого дома сидит пожилой мужчина с внуком, говорят по-русски. Решаю спросить у них, в какой стороне находится ближайшая аптека. Мужчина подумал и указал рукой в направлении, в котором я и так шёл, сказав, что там, “около базара”, примерно в пятнадцати минутах ходьбы отсюда, “вроде есть аптека”. Я поблагодарил, но повернул обратно, решив попытать счастья возле нашей гостиницы.

Дорога обратно вела вниз. Напротив супермаркета, прямо на столбе, была закреплена небольшая жёлтая коробка с кнопкой и надписью “Такси” латинскими буквами. Таких точек для вызова авто по всей Анталье очень много. Это довольно удобно. Можно просто, если вдруг срочно понадобилась услуга такси, нажать на кнопку и немного подождать - машина приезжает через две-три минуты. Даже на солидные расстояния мы с братом Вовкой платили извозчику десять евро. Брат, кстати, сделал нам сюрприз и приехал из Германии, где он живёт, в Турцию, чтобы провести несколько дней с нами. Хотя мы часто в шутку и всерьёз говорили, что лёгкий на подъём брат примчался повидаться со Львом, которого он очень любил, а не с нами.

Прямо напротив отеля - другая аптека (почему я сразу в неё не зашёл?). Перехожу улицу по пешеходному переходу, и меня чуть не сбивает едущий автомобиль. Позже это повторится много раз, и мы с братом сделаем единодушное и безоговорочное заключение: в Турции водители машин и мотороллеров никогда не пропускают пешеходов на “зебре”. Никогда.

С тротуарами тут тоже - беда. Как и в родном Павлодаре. Редко где есть нормальный съезд или подъём для детской или инвалидной коляски, и часто в брусчатке встречаются дыры от куда-то пропавших уличных кирпичиков, и в такую ямку можно угодить колесом или ногой, рискуя получить увечье.

Наконец, попадаю в аптеку - здесь из двух нужных медикаментов есть в наличии свечи и аналог лекарства от боли в желудке. Беру оба и мухой в отель. Нашего маленького мальчика мы будем лечить ещё несколько дней. 

Наша турецкая медсестра

 

Её предки - из Грузии. Сама она родилась в Узбекистане, но уже больше десятка лет живёт в Турции. Говорит на семи языках, работает единственной медсестрой в очень крупном отеле Антальи, на самом берегу моря, красивого, как сама Турция. К женщине по имени Наргюль Дурсун ведут и несут за медицинской помощью людей всех возрастов, культур и цветов кожи. 

“Сёстры все - медсёстры…”

- Наши предки приехали из Грузии, из Ахалцихского района. Потом их переселили, кого в Казахстан, кого в Кыргызстан, кого в Узбекистан. Дедушка по линии мамы жил в Узбекистане, в Наманганской области, а папин отец - в Андижанской области. Потом они переехали в Ташкентскую область, там я и родилась. Замуж вышла в Самарканде, - очень коротко “нарисовала” однажды свою родословную и заодно часть автобиографии медсестра Наргюль Дурсун. Мы называли её просто Наргюль.

С этой женщиной наша семья познакомилась в 2018 году в Анталье. Она работала медсестрой в отеле и поэтому постоянно была окружена вниманием, всегда была нужна очень многим людям одновременно. Увы, нам пришлось обращаться за её профессиональной помощью несколько дней к ряду, когда наш годовалый сынок Лев в жаркой Турции подхватил ротавирус, и его положили в больницу. Наргюль помогала, откликалась, подсказывала, делала звонки, бросала свой пост и ехала с нами в клинику. Мы бесконечно благодарны ей за всё, что она сделала для нас в трудный для моей семьи момент. Хотя историю с госпитализацией Львёнка на двое суток в частный госпиталь Антальи она назвала одной из самых безобидных. В медицинской практике Наргюль было множество случаев падения людей с высоты, порезов. Приходят с ушной болью, например, из-за инфекций, возникших от набухания серной пробки после очень долгого купания.

“Когда разговор заходит о курортах Турции, первое, что приходит на ум, - это, конечно же, курорты Антальи. Они очень популярны как среди русских, так и среди европейских туристов, - говорится в статье “Исследование туристического потенциала Анталийского побережья Турции” доктора экономических наук доцента кафедры туризма и гостиничного дела Воронежского госуниверситета инженерных технологий Ирины Куксовой и студентки той же кафедры Дарьи Певневой. - История Антальи начинается с 159 года до нашей эры. Она была основана королем Атталасом вторым и получила название, созвучное с его именем. Король всю жизнь мечтал о рае на земле и нашёл его в удивительной по природе и красоте бухте.

Анталью по праву можно назвать центром туризма Средиземноморья. Анталийское побережье - это огромное количество пляжей от Текировы до Аланьи, именно они привлекают ежегодно путешественников со всего мира, так как признаны наиболее экологически чистыми”.

Обилие красот, мягкий, тёплый климат, развитый туристский сервис манят сюда гостей, будто не иностранцы платят за путёвку сюда, а, наоборот, Турция платит им за пребывание в Анталье. Но оттого и хлопот становится больше у всех работников здешней сферы обслуживания, включая медиков, а значит, и Наргюль.

- У нас был случай, когда по вине родителей в бассейне чуть не утонул ребёнок. Мамашка с отцом забыли надеть на него нарукавники. Мама буквально на пару секунд отвернулась, чтобы заняться другим ребёнком, а этот нырнул в воду. Слава Богу, рядом оказался доктор, который просто отдыхал в отеле. Малыша быстро вынули и откачали, всё обошлось, - вспомнила медсестра.

Много больных приходит к Наргюль с вирусами, бактериальными болезнями, прежде всего среди детей. Люди из самых разных стран идут к ней, каждый со своей инфекцией и заразой.

Есть в её работе и относительно спокойный сезон - зима, точнее, сначала осень. У детей кончаются летние каникулы, и поток туристов с детьми резко обрывается. Постояльцев в гостинице становится намного меньше, чем летом.

- Зимой у нас отдыхают в основном пенсионеры. Из Германии, Румынии. Из России мало, - рассказывает она. - И уже начинается возня с пожилым пациентами, которым по 70, 80 лет. В прошлом году у нас отдыхал 92-летний дедушка. Такой молодец, сам ходит, очень активный!

У Наргюль постоянно люди. К ней идут с болью в животе, с перегревом, с солнечным ударом, с мозолью, с ребёнком на руках… Одним она даст совет, вторым - рецепт, третьим замерит давление, четвёртых придётся госпитализировать, и тогда медсестра садится “на телефон”, пока страховая фирма на том конце провода не сжалится и не разрешит положить своего клиента, остановившегося в этом отеле, в больницу. Работы у Дурсун очень много.

- Мы приехали в Турцию в августе 2007 года. Здесь педиатром работает моя свекровь, правда, в Стамбуле. Она доцент, диссертацию тоже здесь защитила. Благодаря ей мы потихоньку перебрались в эту страну: сначала брат мужа с семьёй, потом мы. И уже одиннадцать лет живём в этой стране. Свёкор - физик, тоже доцент. Правда, он уже вышел на пенсию и не работает, - с любовью рассказывает о родных наша медсестра.

Хоть и немало уже прожили в Турции, а порой всё равно без спросу подступает ностальгия. Наргюль тянет на родину. “Но, если есть постоянно работа, если дом, если рядом семья, родные люди, то уже легче”, - уточняет она. Родственников у Дурсун в Турции немало. Иногда они бывают в Узбекистане. В последний раз она была там три года назад.

Супруг этой женщины работает гидом-экскурсоводом. Вместе они воспитывают троих детей: сына и двух старших дочерей; они учатся. Сынок - школьник. Со средней дочерью по имени Дэнис мы познакомились, когда Лев и Саша лежали в госпитале. Дэнис учится в школе. Старшая дочь - в университете, перешла на третий курс.

- Не на медика? А то я чувствую тенденцию, - спрашиваю у нашей героини-медсестры.

- Нет, к сожалению. Из неё медик бы не вышел, она у нас политик, подалась во внешнее и внутреннее государственное управление.

Медики в их семье были ещё у бабушек, дедушек как со стороны мамы, так и по отцовской линии. Впрочем, тёти, дяди мужа тоже сплошь врачи. О его двоюродных сёстрах Наргюль выразилась так: “Сёстры все - медсёстры”.

- У нас на работе выходной - один раз в неделю. Взять его можно и среди рабочей недели, если в отеле нет особых дел, а вообще-то мой законный выходной всегда - воскресенье. У тех медиков, которые работают в больницах, выходные - это половина субботы и всё воскресенье, а также выпавшие на будни государственные праздники.

Но не всегда Наргюль Дурсун работала медсестрой. Прежде, чтобы выучить турецкий язык, в Стамбуле она полтора месяца проработала продавцом в бутике. Потом оформила, перевела документы, их семья уехала в Анталью, где женщина сразу устроилась работать в отель.

За расспросами о её прошлом, настоящем, о беспокойных буднях заговорили и про то, не доставляют ли хлопот турецкой медсестре наши казахстанцы.

- Казахстанцы часто отличаются от других в хорошем смысле, особенно когда узнают, что я родом из соседней с ними страны. Они тогда становятся более внимательными ко мне, проявляют уважение. Встречаются чванливые задаваки, но всё же чаще мы имеем дело с очень позитивными и порядочными людьми!

При всём этом Дурсун прекрасно понимает, что приехавший на отдых человек, конечно, хочет провести свой отпуск максимально хорошо и вовсе не планировал омрачать его неприятностями, связанными с болячками. Попадающие в медпункт на курорте люди ведут себя по-разному, далеко не всегда сдержанно или хотя бы адекватно.

- Сложно, конечно, работать. Тут - разные люди, самый разный контингент, представители разных культур!... 

Месхетинцы

Кстати, о культурах. По национальности Наргюль и её семья - турки, хоть и приезжие. Турки-месхетинцы. Язык этого народа очень похож с тем, на котором говорят в самой Турции.

- Мы, турки-месхетинцы, говорим на старом османском, турецком языке, а тот, на котором турки говорят сейчас, - это уже современный язык с большим количеством английских, французских слов. Как и русский, - рассказала она, с сожалением добавив, что чистый османский язык сохранился только за пределами Турции, а самих турок без этнических примесей на их исторической родине, говорит она, осталось не так уж и много.

В 2015 году в первом номере журнала “Мусульманский мир”, который выпускается в Казани, вышла статья “Турки-месхетинцы в странах СНГ на современном этапе: фактор исламизма”, в которой автор Василий Иванов написал: “Турки-месхетинцы происходят из района под названием Самцхе-Джавахети (включает две области - Месхетия и Джавахетия), находящегося на юге Грузии. До настоящего времени не утихают дискуссии об этнической принадлежности месхетинских турок: одни утверждают, что это этнические грузины, принявшие ислам, другие - что это турки, попавшие в Грузию в эпоху Османской империи. Однако никто не оспаривает факта их насильственного изгнания из Грузии”.

Множество найденных после нашего с Наргюль знакомства книг, статей об этом народе помогло ещё очень много узнать о том, как эти люди переселялись из Закавказья в среднюю Азию, о том, как всегда старались сохранить родные обычаи, традиции и язык.

Нашей героине и её семье освоить язык было несложно, хотя саму Наргюль выдаёт “неместный” акцент. Порой, когда в кабинет входит турок, и она начинает с ним говорить, посетитель спрашивает: “Вы откуда? Вы русская? Украинка? Или татарка?..” А Наргюль возражает: “Нет, я турчанка”, и берётся объяснять, как тысячи турок жили за пределами Турции, но не очень-то далеко от неё, а в 1944 году были депортированы в советские центральноазиатские республики. По некоторым данным, в самой Анталье живут четыре тысячи месхетинцев.

Удивительно, но наша медсестра владеет узбекским, казахским, немного туркменским, а также очень похожим на турецкий азербайджанским языками и скромно добавляет: “Ну, у меня английский ещё есть немного”, а рассказывает всё это на отличном русском.

Текст и фото: АЛЕКСАНДР ВЕРВЕКИН,

директор ОО “Павлодарский Дом географии”

“Вестник” ПавГео